CD: The UNB "Детский альбомб"

Временно нет в наличии 
 

Издательство: Осмос, 2015

Вес: 90 г.

Описание:
Jewel box, 4-стр. буклет.


1. Куры не врут
2. Детский сад
3. Шмутумбер
4. Чёрные палтусы
5. БНП
6. Муугли
7. Григорий, кушай цикорий!
8. Бунт
9. Зажигалка Zippo
10. Воробей
11. Потому что мне страшно!
12. Гарлзон — человек-мясорубка

108-й альбом группы

Дмитрий Дольник — вокал, гитара
Александр Левковский — гитара
Игорь Василевский — бас-гитара
Дмитрий Алейников — ударные

Музыка:
Дольник (1-4, 6-12)
Дольник, IV, Дмитрий Алейников, Андрей Гинзбург (5)

Лирика:
Дольник (1-4, 6, 9-12)
Дольник, Валерьянг Буракиллер, В.В. Газаревич (5)
Дольник, IV, Дмитрий Алейников (7)
Долник & IV (8)

Геннадий Шостак. Наш НеФормат.
Дмитрий Дольник (THE UNB): "Наша музыка не для всех"

В начале августа я побывал на концерте группы THE UNB. Впечатления были очень сильными. А еще сильнее — желание пообщаться с фронтменом, вокалистом и автором всех песен коллектива Дмитрием Дольником.
Публикую текст нашей беседы в день 36-летия группы. В разговоре участвовала фотограф Марина Воробей.

Геннадий Шостак: Дима, скажи, что такое Ю-ЭН-БИ? Что эта аббревиатура означает?
Дмитрий Дольник: Начнем с того, что люди знающие — это не в обиду и не в укор — говорят не "Ю-ЭН-БИ", а "У-ЭН-БЭ". Все-таки надо говорить так. Почему — долго объяснять. "The" — артикль английский, а "UNB" надо говорить по-немецки. Так сложилось исторически. Ты заметил на концерте, люди, которые часто сюда ходят, кричат: "У-ЭН-БЭ! У-ЭН-БЭ!" А неофиты — "Ю-ЭН-БИ!" Некоторые вообще всё попутали — "Ю-Н-БЭ" кричат. Но нам приятно во всех трех случаях.

ГШ: И все-таки как расшифровывается эта аббревиатура?
Дмитрий: Мы уже давно ее не расшифровываем — лет 10, а может, и больше, лет 20. Разумеется, изначально в эту аббревиатуру что-то закладывалось. Потом пошли прибаутки, когда по-разному можно расшифровывать. Ну, это же интересно, да? Какие-то странные варианты: "удивительно нежная булочка" или "уехали наши бабы" — можно вложить разные смыслы.

ГШ: Вы записали в общей сложности 108 альбомов.
Дмитрий: Ну да. После сотого начали путаться в подсчетах.

ГШ: А ваш сборник "Записи 2000-2002 гг."? В Москве вы даже издались. Как вам это удалось?
Дмитрий: Я не помню, как этот сборник там появился. (Подумав) Да, была такая тема. Не помню, кто же там был тогда? Может быть, Кубышкин. Знаешь Кубышкина?

ГШ: Я знаю Александра Кубышкина из харьковской группы ТИХИЙ УГОЛОК. Его уже нет с нами.
Дмитрий: Володя Кубышкин. Он занимался преимущественно попсой. А сейчас, если ничего не путаю, живет в Америке. Первый официальный релиз, вышедший в Москве, — это с его помощью делалось. Тогда еще многие надеялись: а вдруг это выстрелит? Но THE UNB не могут просто так выстрелить! Это ж вам не чеховское ружье в последнем акте.

ГШ: Но ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ и ЛЕПРИКОНСЫ в Москве выстрелили еще в конце 90-х, когда вам было больше 15 лет.
Дмитрий: Значит, наша музыка не для всех. Честно говоря, я не анализирую. Не буду кокетничать и говорить, что мне тогда не хотелось вот так бах — и выстрелить.

ГШ: А вы играли в Москве?
Дмитрий: Время от времени. Правда, последние несколько лет мы не ездили. Мне очень понравилось, что там, оказывается, знают наши песни. При всем моем скепсисе по отношению к Интернету, это, конечно, удивительно: мы приезжаем в Питер или Москву — а там, как здесь, в пабе "Graffiti", знают наши песни. Это приятно! Не буду обманывать ни тебя, ни себя. Конечно, на душе становится теплее. К нам подходят люди, в основном почему-то женщины, и говорят, что им нравятся наши песни. Именно женщины! (Общий смех)

ГШ: Дима, твоей группе уже 36 лет. Вы старожилы. Чего вам удалось добиться за это время?
Дмитрий: Философский вопрос. Если бы я был пессимистом и любил размазывать сопли, я бы сказал, что мне уже шестой десяток пошел, и я ничего не достиг. Не буду скрывать, в моей жизни бывают мрачные минуты, когда я думаю: вот, мы играем в "Graffiti", и всегда на две трети приходит та же публика, те же люди. Когда я начинал в Солигорске в 1983 году, меня слушали 20 человек. Ну, не то чтобы слушали, а вообще — слышали THE UNB. Представь, из всего многомиллионного населения планеты нас слышали 20 человек! То есть, повторюсь, если бы я был законченным пессимистом, я бы мог поверить, что все так и осталось. Количество людей на концертах чаще исчисляется десятками, а не сотнями. Хотя мы играли большие концерты — в смысле, для нас большие. Скажу честно: более чем на 300 человек мы концертов просто не играли. Но из-за того, что я сейчас настроен совершенно не так, а философски, — а может быть, из-за того, что я был настроен философски всегда, — если честно, нас это никогда особо не волновало.

ГШ: Позволю себе немного поругаться в ваш адрес. Вы своей музыкой могли бы собирать большие залы. Но вы же не занимаетесь своей раскруткой.
Дмитрий: Почему я должен заниматься нашей раскруткой?

ГШ: Ну, не ты. Ваш потенциальный директор.
Дмитрий: Ну, может быть.

ГШ: Но этого почему-то не происходит.
Дмитрий: Не происходит.

ГШ: С мая 2011 года я довольно часто выезжаю на концерты в Минск. И вас видел всего лишь один раз.
Дмитрий: Не могу прокомментировать столь фатальное непересечение наших путей.

ГШ: Почему вас нигде нет?
Дмитрий: Не знаю. Возможно, потому что кланы, "свои тусовки" — это как-то мимо нас все. Или ты примыкаешь к кому-то и получаешь либо бонусы, либо по башке, или как в нашем случае — не примыкаешь и не получаешь. Кстати, это не так плохо! Может быть, из-за этого мы в чем-то более свободны. Я лично — точно. Я человек на самом деле скорее культурный. Сам себя отношу к этой категории людей. И еще, как назло — такая зараза, что очень вежливый. Чтобы мило общаться со всеми — постоянно лицемерить, что ли? А это очень утомительно для организма. Поэтому, чтобы ни с кем не портить отношения, не ругаться, не бить никого по голове, — это для кармы плохо, — есть один нормальный вариант: как можно меньше общаться с людьми. Разве я не прав?

ГШ: В твоих песнях много словесной эквилибристики. Ты случайно не филолог?
Дмитрий: Нет. Я люблю эквилибристику словесную, это мне просто нравится.

ГШ: В твоей поэзии много обэриутовских влияний...
Дмитрий (перебивая): Нет, нет. У нас тут легенды ходят среди музыкантов THE UNB, что Дольник говорит, будто ничего не читал, а на самом деле все время ночами читает и поэтому все знает. Может, у меня и есть какая-то память в плане фамилий или вещей. Но, к своему стыду — а может, и не стыду, — я никогда не увлекался ни поэзией, ни литературой.

ГШ: От природы?
Дмитрий: Просто так получилось. Может, школа отвернула. Но это вполне нормально.

ГШ: Я люблю твои тексты.
Дмитрий: Я и сам люблю свои тексты.

Марина Воробей: Можно, я ремарку вставлю? Был у нас разговор с одним российским музыкантом — он и в акустике выступает, и с группой. Леша Румянцев из группы ПИОНЕРЛАГЕРЬ ПЫЛЬНАЯ РАДУГА. Мы общались в первый раз, и я у него спросила: "Ты случайно не филолог?" У меня филологическое образование, мне интересно. И тут такое дело — нет, совсем нет. Он начинает рассказывать... И я понимаю, что человек, который далек от литературы, привнесет больше своего. Он не будет наследовать, не будет постмодерном каким-то заниматься.
Дмитрий: Ну да. Помните такую байку — или не байку? Когда спросили Леннона, почему он не ходит на концерты, он ответил: "Пикассо не ходил в музеи". Про Пикассо наверняка тоже байка, но идея ясна.

МВ: "Не хочу себя портить!"
Дмитрий: При всей баечной истории этих цитат — почему они гуляют? Почему исторические анекдоты непонятно кому принадлежат изначально? Потому что это истина, лежащая на поверхности. Насчет рифмы или словесной игры — я очень расстраиваюсь, когда узнаю, что где-то это уже было. Ну, сейчас, конечно, проще. Можно забить строчку в интернет-поисковике. Иногда тебе кажется, что в твою голову пришла идеальная рифма. А она, сволочь такая, тривиальная. Причем, очень часто это не значит, что что-то оригинальное сочинить сложно. Бывают простые вещи, которые до тебя никому не могли прийти в голову. Я в это верю точно. Вот так и насчет песен. То же самое. Когда мы репетируем новый альбом, случается, закрадывается сомнение: это на что-то похоже. А в THE UNB люди непростые: все обладают какими-то филофоническими наклонностями и слушают музыку — разную и много. И когда ты не можешь вспомнить, на что это похоже, то, возможно — я не говорю, что это на 100%, — ты попал, понимаешь? Я не скажу, что это что-то гениальное, но чертовски талантливое.

МВ: Воткнуло вот в то место, которое надо.
Дмитрий: Причем это не касается каких-то аккордов. Много вреда приносит музыкальное образование (общий смех). Но это если ты нормально учился. Я тоже учился. Но я не виноват — меня заставляли. Ну, видишь, и все равно вылезает что-то где-то. В свое время многих детей заставляли учиться в музыкальной школе. Это совершенно ужасно на самом деле!

МВ: Гиперкомпенсация родительская или что-то такое.
Дмитрий: Ну да. Я не скажу, что это правильно. Я мог бы сказать: "О, это принесло мне пользу!" Но не скажу. THE UNB я занимался даже не параллельно, а вопреки.

ГШ: Гаммы, арпеджио...
Дмитрий: Да, это ужасно...

ГШ: В твоих песнях очень много цитат.
Дмитрий: Кстати, цитаты очень многие не воспринимают. Да, есть цитаты из кино и литературных произведений. Они уже скорее как фразеологизмы. Когда я писал, например, "Дедушкин Стеклянный Глаз", понимал, что первая строчка — это прелюдия для рассказа о войне, неважно о какой. Типа штамп. А недавно чуть не загнался: а что это за произведение — "Шел четвертый год войны"? К своему стыду, опять же... Может, это название фильма про войну (как и оказалось)? А может, это название какой-нибудь повести? Лейтенантская проза, например. То есть это с детства у нас отложилось, возможно. В песне "Ехала Машина Грузовая..." все обыграно вокруг считалочки. Он лежит, не дышит, ничем не колышит. А вот в России не везде ходила именно такая версия этой считалки.

ГШ: Я учился в Киеве. Там эта считалочка была известна.
Дмитрий: Москвичи любят эту песню. Но не все знают, что это считалка. И все нормально, оказывается.

ГШ: Вернемся к вашей дискографии. У тебя 108 альбомов, которые дома хранятся на бобинах. Не собираешься ли их как-нибудь оцифровать и издать?
Дмитрий: Может быть, какие-то из них уже утеряны. Или пленка разрушилась... Не знаю. У меня на это нет ни особого желания, ни времени. Вообще, лет 10 назад мне казалось, что издать нашу дискографию — это реальный план. Вроде как интересно. Но чем дальше живу, тем больше понимаю, что до этого не дойдет.

МВ: Когда я шла в первый раз на ваш концерт, увидела рекламу: "Это группа, у которой более 100 альбомов". Думаю: вот, пойду посмотрю.
Дмитрий: Это наш крест! А очень многим это не нравится. Я сам думаю: что за фигня? Если 100 альбомов — ты победил? На самом деле, это даже антиреклама чуть-чуть. Некоторые меня спрашивают: "А ты можешь вообще их предъявить?" А я плевать на это хотел. В последнее время говорю, что я это выдумал. А мне говорят: "Блин, а у вас все равно их до хрена, даже официальных".

ГШ: А в Интернете все есть?
Дмитрий: В том-то и дело, что нет. Кстати, они все реально были. Это действительно 108 записанных альбомов. И, чтоб не соврать — все равно никто не проверит — 17 из них реально потеряны. Это был не мастер, это была бобина в единственном экземпляре. Хотя я всегда понимал, что надо это хранить — хочешь, переписывай, но отдавать оригинал никогда нельзя — друзей ведь все равно много было, особенно в молодости.

ГШ: Последний, "Детский Альбом" у вас вышел в 2015 году.
Дмитрий: Да, к сожалению, у нас большой перерыв, и нам очень стыдно, когда у нас такая пауза, с нашей-то плодовитостью.

ГШ: Но вы не собираетесь переиздать хотя бы те песни, которые были на пропавших альбомах?
Дмитрий: Не факт. Я даже не буду скрывать: мы начали записывать альбом. Абсолютно все песни будут новые. Там не будет ни каверов, ни самокаверов, ни повторов. Потому что жизнь, к сожалению, не очень длинная. Если я сейчас сочиняю песни и меня прет, наверное, было бы глупо одновременно заниматься архивированием. Ну, когда много времени и есть желание, или же когда понимаешь, что это приносит какой-то дивиденд...

ГШ: Посмертно будут изданы архивы.
Дмитрий: Камень с плеч! В этом есть плюс: другие будут с ними париться. А если не будут, то я не узнаю об этом. Так что даже двойной плюс.

ГШ: Чего нам ждать от THE UNB в ближайшее время?
Дмитрий: Удивительных вещей.

ГШ: Твои пожелания читателям?
Дмитрий: Чтобы у них не болели живот, печень и зубы. Я говорю совершенно искренне. Вот представь, они же доживут до этих лет. Хотя вряд ли.

ГШ: Надеюсь.
Дмитрий: У вас же хорошие читатели? Тогда ладно — еще я пожелаю им счастья. Хотя счастье — это вообще эфемерная и трудноуловимая вещь.

ГШ: Конечно. Это категория вневременная и внепространственная.
Дмитрий: Поэтому могу пожелать его совершенно легко. Ведь как его измеришь? Никак. Нет такого циферблата. И весов таких нет. Поэтому такого добра не жалко.

От себя лично и от Нашего НеФормата поздравляю группу THE UNB с дважды восемнадцатилетием и желаю творческих успехов и вечной молодости.


Авторы:
The Unb

The UNB - Детский альбомб

Оставьте отзыв об издании
Имя
Отзыв
Код

Рекомендации: